Его разбудили голоса, такие тихие, что Джон с радостью принял бы их за слуховую галлюцинацию и продолжил спать дальше, если бы не глухое бряцанье цепи, шелестящее как крылья крупной стрекозы. Именно оно взбудоражило его настолько, что он проснулся резко как от толчка и уставился в темноту, в один миг вернувшись из сладких грез с холодным пивом, мягким диваном и Моникой Белуччи в душную и жесткую реальность с болью в ребрах, пустым желудком и сопящим по соседству Эшем, который на пышногрудую красотку как-то не тянул. Он даже не попытался пошевелиться, предчувствуя боль от малейшего напряжения мышц, и это спасло его от преждевременного разоблачения. Так и оставшись лежать на спине, на неудобной низкой лавке, которую сколотил какой-то местный садист, Престон навострил уши, вслушиваясь в низкий рокочущий голос и осторожно приоткрыл глаза. Темнота в пустыне была особенной, точнее особенно густой и непроглядной, прямо как местное черное золото. И такой же опасной. За свой короткий визит Престон успел оценить разницу между ночью в Багдаде и ночью в Вашингтоне или в том же Лос-Анджелесе, в котором он родился и вырос, но никогда еще темное время суток не интриговало его настолько сильно. Он забыл как дышать, когда наконец-то разглядел в прозрачном свете луны того, кто до сих пор скрывался в темноте и был его неотъемлемой частью, чернильным сгустком в и без того густых чернилах. Этот сгусток был пугающе огромен. Это точно был человек. Все недавние мысли Джона о том, что его посадили в одну яму с диким зверем, оказались пустыми фантазиями, но человек этот был в таком виде, что аналогия с диким зверем осталась актуальной. Выдающийся рост, мощная мускулатура и потрепанная одежда внушали подобные ассоциации не меньше чем длинные, спутанные патлы волос и запущенная борода. Он выглядел почти так же как и те, что запрятал Джона сюда, разница была в том, что они были там, снаружи, а он здесь и в цепях. Еще один пленник или же не совсем пленник, а может и не пленник вовсе. Он говорил с кем-то, кажется, на какой-то разновидности местного языка. Эш наверняка распознал бы, на какой именно, но не будить же его только ради этого. Престону вообще вдруг подумалось, что ему чертовски повезло проснуться так вовремя, и делиться этим везением как-то не хотелось. В противном случае он не увидел бы то, что увидел, а это было интересно, даже несмотря на то, что он так ничего и не понял. Ясно было одно. Этот громила, кем бы он ни был, такой же жертвой как и они с Эшем или шпионом, имел кое-какие связи. Достаточно полезные, чтобы, оставаясь в цепях, покуривать с самым довольным видом. Он даже улыбнулся, сверкнув неожиданно ровными и белыми зубами. Престона так и подмывало подобраться поближе и как следует рассмотреть его и его собеседника, но он боялся пошевелиться и тем самым выдать себя, однако что-то этот заросший по самые глаза громила все же услышал. Сердце пропустило удар и ухнуло куда-то в глубь грудной клетки, когда Джон понял, что его учуяли. Не увидели, не услышали, а именно учуяли. Сейчас незнакомец действительно выглядел как дикий зверь. Он смотрел на Джона. Он не мог его видеть, находясь на свету, но каким-то образом смотрел прямо ему в глаза. Престон чувствовал это и инстинктивно сжимался, тщетно пытаясь скукожиться до незначительных размеров, а то и вовсе исчезнуть. Разговор, которому он стал невольным свидетелем, свернулся быстро. Пара коротких фраз и тот, кто был наверху, ушел, а незнакомец после долгого и весьма напряженного молчания вдруг достал сигареты и предложил одну Престону. Так по крайней мере казалось со стороны. Еще какое-то время Джон изо всех сил изображал из себя часть интерьера, стараясь не дышать лишний раз, но потом, рассудив, что смысла теперь скрываться нет, все же зашевелился. Превозмогая боль и непроизвольно покряхтывая, он поднялся со скамейки и осторожно приблизился к незнакомцу, кожей ощущая исходящую от него опасность. Однако, стоило ему оказаться достаточно близко не только для того, чтобы взять сигарету, но и для того, чтобы рассмотреть громилу более внимательно, как он засомневался в том, что тот мог быть одним из тех, кто его похитил. Было в нем что-то такое, что отличало его от местных. Что-то неуловимо знакомое, почти родное.
- Ты не такой как они, верно? - прикурив сигарету от протянутой зажигалки, Джон не отошел на безопасное расстояние, как того требовал инстинкт самосохранения, и продолжил изучать заросшее черной бородой лицо незнакомца, глядя на него снизу вверх из своего откровенно полусогнутого состояния. В холодном свете луны тот выглядел как местный, как любой из тех обросших и выгоревших до черноты на солнце пустынных дикарей. Только ровные белые зубы, которыми тот то и дело сверкал, наводили на мысли о хорошем дантисте. Слишком хорошем для этой убогой страны.
- Не такой, - словно пытаясь уговорить себя уверовать в это, повторил Престон и удрученно отвернулся, дымя паршивой сигареткой, поймав себя на том, что ищет в незнакомце то, чего нет и быть не может. - Или же я ошибаюсь и ты один из них. Подсадной. Я бы тоже так поступил на их месте. Посадил бы в одну камеру и... - он резко развернулся и уставился на громилу злым взглядом. - Чего вам от меня надо? Чего вы ждете? Ладно бы допросы устраивали, пытки те же, я слышал, вы это умеете, но вы же ничего не спрашиваете, не требуете, не делаете. Что, ну вот что вам надо от меня?!
В запале он не заметил, как оказался совсем близко к незнакомцу, почти лицом к лицу и даже выпрямился, чтобы не смотреть на него снизу вверх. Его переполняла бессильная злоба, граничащая с отчаянием, и он, не сдержавшись, с силой толкнул громилу ладонями в грудь. Это отозвалось болью во всем теле и Престон тут же скривился, с трудов подавив стон, но взгляда от незнакомца не отвел.
[nick]John Preston[/nick][status]American Dream[/status][sign]
…любую идею можно довести до абсурда – чем, собственно, и страдают американцы.
[/sign][ank]<br><a href="https://castlerockisland.rusff.me/viewtopic.php?id=87&p=2#p1618" target="_blank"><h16>Джон Престон<br>30 лет</h16></a>[/ank][info]<br>политик и дипломат[/info][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/25463.jpg[/icon]
