Arseny Sergeevich Wagner | Арсений Сергеевич Вагнер

Род деятельности: юрист и юрисконсульт, занимается всеми правовыми процессами, связанными с деятельностью ночного клуба "Люцифер", отеля "Девятые врата" и парка развлечений "Страна Радости" Дата рождения: 17.08.1983, 37 лет Рост: 190 см Телосложение: худощавый, но жилистый и очень пластичный Цвет глаз: голубые Цвет волос: черные

Arseny Popov

Особые приметы: яркие глаза и белозубая улыбка обычно первыми привлекают внимание, уже потом начнаешь отмечать другие детали, которые, впрочем, не так уж и необычны, чтобы придавать им значение. Из-за постоянных недосыпов и не самого праведного образа жизни выглядит несколько старше своих лет, но самого Арса это не смущает, потому что он помнит, как выглядел в молодости, и ему куда больше нравится его нынешнее слегка потрепанное жизнью состояние. Носит очки с самыми разными оправами, но в быту может обходиться и без них. По роду деятельности вынужден носить костюмы, галстуки и вообще классику и она ему очень идет, но в обычной жизни куда комфортнее чувствует себя в более демократичной и даже молодежной одежде, в которой удобно двигаться. Для своих лет вообще очень подвижен и энергичен. Говорит на английском без какого-либо акцента, но иногда срывается на русский мат.

Биография

[indent] Вагнер Арсений Сергеевич, или Арс, как его называли с малолетства, родился в семье преподавателей одного из питерских университетов и, что называется, впитал культуру и интеллигентность северной столицы с молоком матери. Это не помешало ему еще подростком вдоволь насмотреться и на темную сторону родного города, но это скорее было уже результатом его врожденного чувства противоречия и вечных попыток родителей оградить его от всего того, что они считали недостойным их благородного семейства.
[indent] Арсений вообще рос беспокойным ребенком, много чем интересовался и много чем занимался. Родители поощряли интересы своего гиперактивного чада, отправляли его и в спорт, и в музыку, и в танцы, лишь бы он был занят чем-то серьезным, а не отирался по подворотням с неблагополучными подростками. Они-то всегда знали, куда их сын будет поступать и на кого будет учится. Однако, Арс будто предчувствуя вопиющую предопределенность своей судьбы, успевал не только учиться в школе на одни пятерки, посещать музыкалку с художкой и гонять на коньках, но и бедокурить не по-детски. К счастью, бошлось без серьезных последствий. Никаких приводов, никаких передозов и алкогольных отравлений с ним не случалось. Обошлось даже без беременных подружек, хотя Арс очень старался.
[indent] Поступление в университет и учеба на юридическом факультете так же не помешали ему постигать новое за пределам своей альма матер. На третьем курсе ему выпала возможность съездить в Штаты по обмену, что с выбранной специальностью "международная юриспруденция" было огромным плюсом. Проучившись около полугода в Гарварде, Арс получил грант на обучение в этом университете, но все же вернулся в Питер, чтобы закончить учебу в своем родном универе. Надо сказать, что последние годы обучения дались ему совсем не так легко. И дело было вовсе не в нагрузках, а в том, что родители были категорически против того, чтобы он уезжал в Штаты. Возможно, будь у них еще дети, они бы так не переживали, но Арсений был единственным и долгожданым ребенком, которого они завели уже достаточно поздно, и потому очень боялись, что придется встречать старость одинокими стариками. О том, что перед их сыном открываются серьезные карьерные перспективы они уже не думали, поскольку были в том возрасте, когда в пору гордиться внуками, а не детьми. В конце концов, Арсу все же удалось успокоить родителей.
[indent] Получив российский диплом, он вернулся в Штаты, в Гарвард, где снова занялся изучением международных правовых норм и взаимоотношений, а так же стал изучать запутанное законодательство самих Соединенных Штатов. После четырех лет, вместивших в себя не только учебу, но и стажировку в довольной крупной и весьма престижной нью-йоркской корпорации, возвращаться в родные пенаты Арс не спешил. Еще во время стажировки его и его способности заметили и пригласили на работу уже на постоянной основе. Так Арс Вагнер стал тем самым адвокатом дьявола с огромным окладом, роскошной квартирой и полным отсутствием каких бы то ни было принципов, который утмажет или утопит кого угодно, чего бы это ему не стоило. Он вообще не стенялся своей темной стороны, находясь на территории Штатов. Что называется, с волками жить - по-волчьи выть.
[indent] Так продолжалось на потяжении десяти лет. Про родителей Арсений не забывал и регулярно отправлял им деньги, чтобы они ни в чем не нуждались. Навещать только не получалось. Работа съедала все его время, а карьера была на пике, поэтому Арс почти не задумывался о том, что стал зависим от собственного успеха. Осознание этого случилось, когда умер его отец. Новость об этом застала его в самый разгар серьезного судебного разбирательства, сулившего корпорации, в которой он работал, большие прибыли, поэтому отлучиться даже на пару дней, не то что недель было сродни самоубийству. Тем не менее, это стало тем самым ушатом ледяной воды, который был ему так необходим, чтобы остановиться, наконец, и оглядеться по сторонам. Арсений почти без сожалений бросил все и вернулся на Родину, наплевав на угрозу увольнения со стороны высшего руководства и прочие обстоятельства, препятствующие его возвращению. В России он оставался вплоть до смерти матери, которая пережила своего супруга всего на год.
[indent] Собственно, смысла возвращаться в Штаты не было. Арса со скандалом уволили в тот самый момент, когда он сел в самолет и покинул страну. Из уважения к своим коллегам да и просто из банальных принципов, которые словно включились снова, едва он вернулся на Родину, Арсений помог им с непростым делом удаленно, что, впрочем, не помешало его бывшему начальству выкатить ему штрафные за внезапный самоотвод. Арс довольно легко расстался со своей квартирой в центре Нью-Йорка, которая и пошла в счет уплаты этого так называемого "штрафа". Вздумай он потягаться с бывшим работодателем в том же суде, одни издержки обошлись бы ему не меньшую сумму и не факт, что он выиграл бы это дело по итогу. Поэтому он решил с ними не махаться, но в дальнейшем довольно-таки жестко отыгрался и даже окупил свои потери, слив конкурентам своей бывшей фирмы кое-какую весьма и весьма ценную информацию.
[indent] Надо сказать, что Арсений вообще не планировал возвращаться в Штаты. В России у него были все шансы получить работу не хуже с его-то опытом. Какое-то время он даже преподавал в том же самом университете, в котором когда-то учился, но личная просьба старого друга, с которым он учился в Гарварде, все же заставила его вернуться. Так он оказался тем самым специалистом, который улаживал все юридические вопросы с покупкой Кайденом Маршаллом острова Литтл Рок, а потом так же курировал строительство и открытие на приобретенной земле парка развлечений, отеля и ночного клуба. Арс и сейчас остается тем самым непробиваемым щитом, который не пропускает ни одного удара по бизнесу своего друга.

О чем знают все:
Подавляющее большинство знакомых с Арсением людей считают его выходцем из Норвегии, Швеции, Дании или "откуда-то оттуда", поддаваясь специфике сочетания сокращенной версии его имени, немецкой фамилии и той хладнокровной жесткости, с которой он решает рабочие вопросы. Только самые близкие знают, что он русский и вовсе не такой бездушный, каким может казаться. Близких, впрочем, у него не так много. Кроме самого Маршалла можно насчитать с десяток не больше. И эти люди точно знают, какой Арсений на самом деле. Он почти всегда в разъездах по делам, но у него есть собственный номер во Вратах, где он и живет, когда приезжает в Касл Рок. Коллеги уже привыкли как к его внезапным исчезновениям, так и к появлениям, а так же к тому, что отдыхать от работы он предпочитает в компании крепкого алкоголя, девочек и танцев. К чему они так и не привыкли, так это к тому, каким страшным Арс бывает в гневе, потому что он довольно редко выходит из себя. В серьезных отношениях замечен не был.

О чем не знает никто:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Пробный пост

[indent] Клуб был совершенно пуст и пугающе тих в этот почти предрассветный час. Арс вошел, отчетливо слыша, как поскрипывают подошвы его ботинок. Стоило, наверное, прежде все же заглянуть в номер и хотя бы переодеться во что-нибудь более удобное, чем этот очень дорогой и вместе с тем не очень неудобный костюм, но он так хотел выпить, что забил на комфорт, который обычно был у него в приоритете. Бар так и манил своим мягким светом. Арсу всегда нравилось то, каким было освещение именно у стойки. Свет не бил в глаза, но при этом всегда давал разглядеть, что именно тебе наливают в стакан или намешивают в шейкер. Сегодня, впрочем, он собирался глушить чистоган. Бармены заслужено отдыхали после тяжелой рабочей ночи, а сам Арс был не в состоянии смешать даже банальный ёрш. Ему хотелось просто залить в себя побольше коньяка или виски и завалиться спать. После трех суток без полноценного сна он наверняка проспит часов двенадцать, а потом столько же будет приходить в себя, что в принципе совершенно не расходилось с его планами. Ближайшие несколько недель он не собирался вообще никуда ехать, плыть, лететь и даже просто идти. Долго скапливающаяся усталость, недосыпы и нервотрепка наконец-то дали о себе знать. Арс вымотался.
[indent] Добравшись до барной стойки, он облокотился в нее обеими руками и окинул взглядом то изобилие, что было представлено на полках стеллажа. Выбор действительно был богатый, даже учитывая тот факт, что очень много из элитного алкоголя хранилось под замком, но сегодня Арсу было все равно, что пить, лишь бы это сработало и он смог, наконец, уснуть. Нет ничего хуже бессонницы от переутомления, когда хочешь спать и очень нуждаешься в отдыхе, но все никак не можешь уснуть. Такое с ним случалось и прежде, но в этот раз в его состоянии было что-то почти отчаянное.
[indent] - Виски или коньяк? - рассуждал Арс вслух на родном языке, кочуя взглядом по бутылкам на полках. - Или бахнем православной?
[indent] Именно в этот момент его взгляд зацепился за бутылку Белуги, что не стояла, а лежала за прозрачной дверцей встроенного в стеллаж холодильника для игристых вин. Арс честно пытался отвести взгляд и все же сделать выбор в пользу чего-то другого, но, похоже, ему сегодня требовалась именно водка. Вообще это был тревожный звоночек. Водку Арс пил только тогда, когда все было совсем плохо. Сейчас, если говорить о делах, все было вовсе неплохо, даже хорошо, учитывая, что ему удалось уладить щекотливое дельце с одним до крайности неприятным типом. Так почему же он чувствовал себя так, словно разлагался изнутри?
[indent] Вопрос остался открытым. Арс обошел бар, не найдя в себе сил его просто перепрыгнуть, как обязательно сделал бы, чтобы показать свою молодецкую удаль какой-нибудь девице из местных, и просто достал бутылку из холодильника.
[indent] - Пошло оно все, - решил он и, отвинтив ей голову, просто и без изысков хлебнул прямо из горла. К счастью, ни дозатора, ни рассекателя не было, и водка хлынула в горло легко и непринужденно, как родниковая вода.
[indent] Один глоток, второй, третий... Арс оторвался от горлышка и шумно задышал, подспудно предчувствуя неприятное послевкусие паленки, которая нет-нет да попадалась ему в этой стране на правах элитного русского алкоголя. Однако, эта водка пошла как водичка, что не могло не радовать. Прихватив высокую стопку для текилы, Арс вернулся за стойку со стороны пьющих и приземлился на стул. О закуске он даже не вспомнил, что тоже было тревожным звоночком. Однако, Арс уже не думал ни о чем. Он просто пил одну за другой и по мере того, как его организм набирал свой собственный градус, растекался по стойке расслабленной субстанцией. В полной тишине. В полном одиночестве.
[indent] Возможно, именно потому Арс сразу же почувствовал чужое присутствие. Оборачиваться он не стал, не было сил, но на то, чтобы слегка повернуть подпертую рукой голову, чтобы дать понять, что он заметил Маршалла, силенок ему хватило.
[indent] - Только не говори, что эти балбесы специально тебя разбудили, чтобы доложить обо мне, - проговорил он, почти нехотя вернувшись к английскому не только в речи, но и в мыслях.