Было уже около десяти, когда Джон покинул свое жилище смотрителя маяка и отправился в город. Пешком, как, впрочем, и всегда. Ему нравилось ходить пешком. Дышать свежим воздухом и ощущать, как кровь насыщается кислородом и бодрее бежит по сосудам. Днем он тоже много гулял, как и советовал врач, но обилие людей на улицах и их любопытство, преследующее его как свора голодных бродячих собак, мешали наслаждаться процессом. Казалось бы, пора уже привыкнуть и не напрягаться так из-за внимания к своей персоне, но что-то внутри отчаянно противилось этому. Джон — он уже привык этому имени и живо на него отзывался — нашел свой собственный ритм жизни. Большую часть дня он проводил на маяке, изучая его нехитрую автоматику и делая свою обычную работу, ради которой его, собственно, и наняли. Особо она его не напрягала, поэтому уже после полудня он был свободен, как ветер. Он проводил часы за чтением книг из городской библиотеки, где ему с радостью выдали читательский абонемент, или за тренировками, которые ему вообще-то были противопоказаны, но кто мог ему помешать поотжиматься в свое удовольствие, пока по радио крутят очередной бодрый трек из восьмидесятых. Тело требовало движения и он двигался, снова и снова обливаясь здоровым потом, а потом долго простаивал под горячей водой в душе, глядя на свое смутное отражение в темном кафеле.
К своему лицу он тоже успел привыкнуть и оценил тот эффект, который мог произвести, улыбнувшись какой-нибудь девчонке на улице. Кажется, он только и делал, что улыбался. Порой до онемения щек, лишь бы не отвечать на одни и те же вопросы, которыми его уже достали. Ты правда ничего не помнишь? Нет, блин, я придуриваюсь. Ты правда выкинул Малыша Уилли за борт? Что за Малыш Уилли? Не знаю никакого Малыша Уилли. И все в таком духе. Единственным местом, где к нему не приставали с расспросами, ну, или почти не приставали, был Ирландский Паб, который ему присоветовали еще первые дни после его выписки из больницы, когда он еще не стал официальным смотрителем каслрокского маяка со небольшим, но стабильным заработком и местом жительства. Мол, там и вечерок скоротать можно, и подзаработать в качестве подсобного рабочего, если наличка нужна. С этого он и начал. Оказалось, он может не только тяжелые кеги с пивом таскать, да ящики с продуктами разгружать. Когда полетел переключатель в подсобке, он легко его починил. Когда сломалась микроволновка на кухне, он ее наладил. А про вынос упитого в хламину «мусора» и говорить было нечего. После пары инцидентов, его в пабе стали встречать как своего. Бармены и сама хозяйка заведения, Брианна. Женщина, чьи глаза и теплая улыбка показались ему такими до боли знакомыми. Из-за нее он и приходил в паб снова и снова, даже после того, как стал смотрителем маяка, а надобность в подработке отпала. Сегодня, впрочем, он шел в паб совсем не за тем, чтобы глазеть на эту женщину, как влюбленный подросток с бушующим в ширинке гормоном.
Сегодня его позвала Энн, одна из барменов паба. Девица преступно красивая, но слишком уж сложная для мимолетной интрижки. Да и не располагал их легкий флирт к подобным времяпровождениям. Он, может, и был не против, организм, как никак, требовал, да и она смотрела на него с живым интересом, но что-то останавливало их обоих. Что-то такое, что таилось в самой глубине ее карамельных глаз. Однако, приятно провести время за беседой и кружечкой пива им ничто не мешало. Но, как только он закончит с ремонтом стеллажей в подсобке, конечно же. Сначала дело, отдых потом.
Когда он добрался до паба, парковка перед заведением уже почти опустела. Обычное дело перед началом новой рабочей недели, когда и посетителей не так много, как в будние дни или в ту же пятницу. Одинокая машина, стоящая под фонарем могла принадлежать Энн. Джон бросил на автомобиль быстрый взгляд, не задумываясь, запомнил номера и нырнул под козырек входа. В лицо дохнуло теплом и знакомыми запахами питейного заведения. По спине тут же побежали зябкие мурашки, а во рту начала скапливаться слюна.
— Привет, красавица, — с порога разулыбался он, наверное, впервые с самого утра улыбаясь искренне и от всей души. — Как смена прошла? Никто не хулиганил?
Он стряхнул с плеч курку и, бросив быстрый взгляд в бильярдную, направился к стойке.
- Подпись автора
Работа у меня такая — людей бесить.
