Rocco Engin Santana | Рокко Энгин Сантана

Род деятельности: ученик старшей школы Касл Рока Дата рождения: 01.12.2002, 17 лет Рост: 180 см. Телосложение: гибкий, жилистый и поджарый; классическая фигура пловца и легкоатлета. Цвет глаз: светло-карие. Цвет волос: темные.

Dylan O'Brien

Особые приметы: множество родинок на лице и теле, множество мелких и не очень шрамов. Пара особо заметных на рёбрах и животе остались после не самой удачной попытки освоить байк, остальные получил вследствие своего увлечения паркуром. К татуировкам и пирсингу равнодушен. Вообще не следит за модными веяниями и даже с выбором одежды особо не заморачивается. Однако, некоторого чувства стиля не лишён. Часто сочетает подростковые джинсы, кеды и толстовки с классическими "взрослыми" вещами типа рубашек и пиджаков. По тому или иному случаю может принарядиться, но особо не изощряется ибо лень. Водит двухдверный джип CJ-5 1985 года выпуска, часто передвигается на скейте.

Биография

Родился в семье Доминика и Джемре Сантана. Стал вторым ребёнком в семье. Старшая сестра Джованна старше него на несколько лет. Несмотря на то, что в семье никогда не было разделения на любимчиков, на папиных дочек и маминых сыночек, как-то так вышло, что Рокко всегда больше времени проводил с отцом чем с матерью. Хотя времени на детей у полицейского и медсестры было не так чтобы много, они все же старались компенсировать этот недостаток, проводя с семьёй все своё свободное время. Возможно сами родители этого и не замечали, но очевидное разделение укоренилось с самого детства. По большей части этому поспособствовал тот факт, что отец был американским итальянцем без каких-то родственных связей, а мать была турчанкой с кучей родственников. Пока мама и сестра всячески поддерживали связь с многочисленной родней из Турции, Рокко ими совершено не интересовался и не пытался даже просто запомнить, кто есть кто. Про поездки и говорить было нечего. Он так ни разу и не побывал на родине матери и свои турецкие корни совершенно не осознает. Итальянские, впрочем, тоже. Разве что язык выучил, чтобы ругаться не хуже отца, но на этом его интерес к своим корням и затух. Если бы не внешнее сходство с родителями и сестрой, то его можно было бы легко принять за приёмыша или даже подменыша, которого просто перепутали в родильном отделении, настолько он всегда был равнодушен к родственным связям. Впрочем, на домашних это не распространялось. С отцом у них всегда были доверительные отношения, о матери Рокко привык заботиться и всячески ей помогать, а сестру доставал, как любой уважающий себя младший брат с левелом "засранец". Одним словом, они были обычной счастливой семьей со своими заморочками. До определенного момента.
Рокко был ещё совсем мелким, когда мать заболела, но он прекрасно помнит все те месяцы, что она провела в больнице. Тогда он не понимал, что с ней просходит, ему даже не пытались объяснить, насколько все это серьёзно, поэтому, когда она умерла, его детская психика сделала так, чтобы он перенес это как можно более безболезненно. Конечно, полное отсутствие какой-либо эмоциональной реакции на смерть матери изрядно озадачивало, но после визита к детскому психологу и обследования, отец все же успокоился. Такое иногда бывает, сказали ему, и этого хватило, чтобы Рокко оставили в покое на какое-то время. Отсроченная реакция на потерю дала о себе знать, когда он вернулся в школу. Оценки оставались все такими же высокими, а вот поведение стало скатываться и создавать проблемы, которые приходилось решать в кабинете директора или же школьного психолога. Для Рокко, правда, это никогда не было проблемой. Ну взорвал кабинет химии, зато доказал на деле, что удобрения могут быть опасными. Ну выпустил удава из террариума в кабинете биологии, зато тот переловил всех сбежавших мышей. И в том, что школьный кафетерий затопило по его вине, тоже был сплошной позитив. Там наконец-то сделали ремонт. В конце концов, удалось найти компромиссное решение, которое, пусть не сразу, но устроило всех. Так Сантана стал участвовать во всех внеклассных занятиях и мероприятиях, где у него хоть что-то получалось. Младшая школа, средняя, а затем и старшая... Везде он оставлял и продолжает оставлять память о себе в виде наградных медалей, кубков и прочей значимой и не очень ерунды, которая повышает статус учебного заведения. Привести свою команду к победе удачным броском или своевременно забитым голом, поставить шах и мат гроссмейстеру из соседнего округа или уделать со своей рок-группой всех на конкурсе талантов в столице штата - все это не только занимает время и голову Рокко, не позволяя ему генерировать планы по доведению отца и членов школьного совета до нервного срыва, но и не даёт ему срываться во все тяжкие, направляя его бурную энергию в безопасное русло. Конечно, время от времени все же случается что-то такое, из-за чего шерифу Сантане приходится беседовать с директором школы, но Рокко привык считать, что все это мелочи по сравнению с тем, что он мог бы натворить.
К выпускному классу Рокко, впрочем, заметно присмирел и как будто даже стал более сосредоточенным на учебе, но по-прежнему вызывает нервный тик у всего преподавательского состава школы и смутное беспокойство у отца. Последнюю его серьезную выходку, связанную с несанкционированной поездкой в Лас-Вегас, тот, однако, спустил на тормозах и даже не наказал его за это. Возможно, потому что Рокко отправился туда не один и даже не в компании каких-то сомнительных личностей, а со своими друзьями Скайлер Риордан и Кэтрин Монро. Эта странная поездка только укрепила их не менее странную дружбу.

Характер

Для почти восемнадцатилетнего парня Рокко уже вполне сформировавшаяся личность со своими достоинствами и пороками. Он точно знает свои сильные и слабые стороны, может похвастать здоровым самомнением и умеет посмеяться над собой, что вкупе с врождённой харизмой делает Рокко весьма интересным объектом внимания для окружающих его людей. Обладает высоким IQ, быстро и нестандартно мыслит, разбирается в самых разных областях и знает многое о многом. При этом совершенно на представляет, что со всем этим делать, чтобы реализовать свой потенциал. Он вообще не уверен, что этот потенциал следует реализовывать, потому что склонен к асоциальному поведению и опасается, что в конце концов может стать преступником. У него нет никаких планов на будущее и никаких мыслей о том, куда пойти учиться после школы, к выпускному классу в его голове так и не возникло. Он привык жить сегодняшним днем и почти все его желания и стремления касаются того, что происходит с ним здесь и сейчас или в данный отрезок времени. Тем не менее, как и у любого подростка, у него все же есть мечты, делиться которыми он вряд ли станет даже с близкими людьми.
У Рокко вообще некоторые проблемы с доверием, но он отчаянно маскирует их за чрезмерной общительностью и порой нарочитым неуважением к границам чужого личного пространства. У него много знакомых, приятелей и просто людей, которые считают себя его друзьями, но настоящих совсем немного и отношения с ними довольно сложные, как раз потому что они настоящие и знают Рокко так, как не знает никто другой. Знают, что его саркастичность бывает зачастую злой и до обидного целенаправленной. Знают, что он нередко манипулирует людьми и их чувствами, чтобы добиться своего. Знают, что он способен поступиться как с собственными, так и с чужими принципами ради достижения той или иной цели. Однако, несмотря на все эти сложности, более самоотверженного и преданного друга чем он, найти крайне сложно. Отчасти потому, что Рокко Сантана привык ставить нужды близких людей выше своих собственных, что отчасти помогает ему не думать о проблемах, которых у него, как у любого подростка, более чем достаточно.

О чем знают все:
Рокко Сантану знают все и не только, как шебутного сына шерифа, который имеет обыкновение трепать своему отцу нервы, попадая в разного рода неприятности вместе со своими друзьями. В старшей школе Касл Рока его знают, как одного из тех гиперактивных ребят, которые умудряются успевать везде и всюду. Состоит в команде по футболу, бейсболу и плаванию, играет в музыкальной рок-группе и периодически приносит своей школе победы в научных олимпиадах, шахматных турнирах и прочей лабуде для ботанов. Все это не мешает ему бесить школьный совет своей почти патологической неспособностью соблюдать дисциплину и следовать правилам. Он часто прогуливает уроки, зависает со странными личностями и постоянно оказывается там, где совсем не должен быть и в самое неподходящее время. При этом безропотно отбывает наказания, как школьные, так и домашние, что в свою очередь довольно качественно усыпляет чужую бдительность до следующего раза.

О чем не знает никто:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Пробный пост

Даром что хулиган распоследний, Макрей, однако, никогда не провоцировал драки. По крайней мере осознанно. А драться с тем, кто слабее или просто толком не умеет, вообще считал делом неблагородным. Какой вообще может быть цимес в избиении младенцев? И да, кое-какие представления о благородстве у него все же были, что бы там не говорили злые языки. Макрей может и был тем еще хулиганом, который с малолетства не давал покоя учителям и уже в младших классах создал себе вполне определенную репутацию, но вот мудаком его назвать было сложно, с какой стороны не посмотри. Даже заклятые враги признавали его достойным противником. С принципами.
Гэвину Митчеллу, судя по всему, было глубоко наплевать на все его принципы разом. У него и своих было предостаточно. И тот факт, что его неумелые, но вполне полноценные удары, блокировались и по большей части не получали увесистого ответа, который не заставил бы себя ждать, будь на его месте кто-то покрупнее и поискушеннее, его ничуть не смущал. Гэвин бил снова и снова. Он не мог остановиться, как не может остановиться человек, наконец-то дорвавшийся до чего-то такого, о чем очень долго мечтал. В конце концов терпение Джетро истощилось и, прекратив попытки оттолкнуть противника от себя, он ему таки вмазал. Не так чтобы сильно, но этого хватило, чтобы расквасить Гэвину нос. Стоило отдать Митчеллу должное, он обратил на это внимание далеко не сразу, но звонкий девчачий возглас возымел на него куда более сильный эффект. Гэвин замер, и Джетро, воспользовавшись заминкой, вытащил из его пальцев свою футболку. Ворот был растянут и порван. Ну, е-мое... Наверное, это было не совсем правильно, но порча личного имущества его расстроила несколько больше, чем обрушившееся на него обвинение во всех смертных грехах. Впрочем, это была не самая его любимая футболка.
— Чего верещишь-то? На тебя все равно никто не подумает, Иисусик гребаный!
Макрей оскалил перепачканные кровью из разбитой губы зубы и приготовился отразить очередную атаку, но помешали вовремя подоспевшие взрослые. Миссис О'Донован сразу же бросилась ко всеобщему любимчику Митчеллу, а на долю Макрея пришелся Ааронсон собственной персоной. Одним рывком физрук поставил его на ноги, сразу же потеряв преимущество в росте, и воззрился на него тем усталым взглядом, который так и говорил "И почему я не удивлен?".
— Снеговиков, кстати, тоже я... перегруппировал, — утирая кровь с подбородка, почти похвастался Макрей. Кто-то заржал и он снова осклабился, довольный собой сверх всякой меры. Раздавшийся спустя всего мгновение вопль Петтерсон добавил масла в огонь. Глаза Джетро загорелись, а на лице появилась восторженная улыбка.
— Получилось? — спросил он у Ааронсона, как будто это он был его сообщником, но тот не ответил на его вопрос, только попытался пристыдить, прекрасно понимая, что все это пустая трата слов, и потащил его за собой. — Да иду я, иду, — раздраженно передернул плечами Джетро. Он легко вырвал воротник своей куртки из пальцев физрука и пошел сам, не глядя ни на кого, но прекрасно ощущая на себе чужие взгляды. Какие-то из них были осуждающими, какие-то восторженные, а какие-то просто недоумевающими. Толпа роптала, кто-то возмущался, кто-то смеялся, а кто-то безучастно наблюдал за Макреем, которого вели на очередную разборку в кабинет директора, и за Гэвином, рейс которого в те же края задерживался по техническим причинам. Проходя мимо Патрисии, Джетро не удержался и все таки ляпнул:
— Парень у тебя... что надо, ничего не скажешь, — получилось злобно и презрительно, совсем не так, как звучало в его голове, но Макрей не обратил на это внимания. Он как раз поравнялся с Джоан, которая стояла рядом с подругой в своем платьице, которое при всей своей нелепости ей очень даже шло, и как-то совсем уж недобро оскалился. — Обещай, что будешь писать мне, милая! — нарочито драматичным голосом возвестил Джетро на весь коридор под откровенный ржач невольной публики, которая была привычна к подобным его выходкам. Он крепко стиснул Миллс в объятиях, словно прощался с ней навсегда, и под шумок всучил ей в руки старенькую рацию, что она дала ему еще вчера. Все как договаривались.
Мистер Ааронсон снова прихватил его за воротник и, уже не церемонясь, потащил его за собой вдоль коридора через толпу собравшихся, а Макрей от нефиг делать запел первое, что пришло ему на ум. Гимн Королевской морской пехоты Великобритании. К чему бы это?..